Lemkowyna
Статьи о лемках:1) Операция «Висла»: как у русинов-лемков ампутировали Родину
2) Братья лемки и операция «Висла»
Лемки и Лемковщина.
Этноним лемки (м.р., ед.ч. — лемко, ж.р., ед.ч. — лемкыня), выдвинутый исследователями и интеллигенцией в ХІХв., распространился в качестве самоназвания в народной среде только в І половине XX столетия. До этого лемки, как и жители Угорской Руси (восточнославянских этнических территорий в Венгерском королевстве), чаще всего называли себя руснаками (2). Также применительно к ним, особенно нелемками, использовался более распространенный в других регионах этноним русины. Наиболее вероятное объяснение карпатского прозвища лемко, впоследствии послужившего основой для этнонима, заключается в диалектных отличиях лемков, которые хорошо заметны в нелемковской среде. Конкретно, речь идет о частице лем (лишь, только), вероятно позаимствованной у соседей словаков (ср. восточнословацкое ѕem, словацкое лит. len).
Именно от имени лемков территория их проживания получила в литературе название Лемковщина (польск. Lemkowszczyџna). Стало привычным и ретроспективное использование данного термина применительно к периодам, когда это название еще не было известно. Также, преимущественно в старых изданиях, можно встретить словосочетание Лемковская Русь. Сами лемки любовно называют свою родину Лемковина. Примечательно, что новый этноним хотя отчасти вытеснял, но не противопоставлялся старым этнонимам с корнем рус- (руснаки, русины, и т.д.). Русь как национально-религиозное понятие, как большая Родина, частью которой являлась и малая родина Лемковщина, по сути традиционно была основополагающим элементом лемковской картины мира. С другой стороны, этноним лемки, ставший символом и этнографических, и идеологических отличий лемковского населения от преимущественно принявших украинскую идентичность восточных соседей, активно противопоставлялся и противопоставляется другому новому этнониму — украинцы. Лемковский историк о.Иоанн Полянский (1888–1972, псевд.Лемкин), следующим образом отозвался о национальной принадлежности и этнонимии лемков: «Лемкы национально належат до великой родины славянско-русской. Название «Русь» было для них завсегда святым, а идея славянска лежала всегда глубоко в их сердци. <…> Сами называют себе Русинами, Русскыми, Руснаками, Лемками. <…> Хотяй в послідных часах старанося нашмарити лемкам назву «украинец» на означение их народности, а одновременно змінити их дотыхчасову политичну ориентацию <…> до сего часу лемкы той назвы не прияли, ани свойой ориентации политичной не змінили» (3).
Территория
В начале ХХ в. Лемковщина как одна из составных частей Карпатской Руси располагалась на западе Галиции в южных, гористых частях семи поветов: Новосанчевского, Горлицкого, Ясельского, Кросненского, Сяноцкого, Лискского и Новотаргского. Лемковщина в самом узком смысле слова находилась между реками Ослава на востоке и Попрад на западе. Отдельно следует упомянуть лемковский этноязыковой остров из четырех сел за Попрадом (т.н. Русь Шляхтовская). Между Ославой и Сяном была переходная лемковско-бойковская территория, жители которой также нередко именовали себя лемками (4). Южным рубежом была граница между австрийской и венгерской частями Габсбургской монархии (ныне между Польшей и Словакией).Ориентируясь исключительно на этнографические и языковые признаки, многие этнологи рассматривают в качестве составных частей Лемковщины значительные территории Пряшевщины в Словакии и даже отдельные районы Закарпатской области. Однако такой подход игнорирует принципиально разные исторические судьбы этих регионов, а главное — отсутствие лемковского самосознания у жителей упомянутых территорий. Следует сказать, что во многом спорно и само применение классификации этнографических групп на северных склонах Карпат применительно к южным склонам (5), хотя родственность восточнославянского населения по обоим склонам не подвергается сомнению.
Язык
К характерным особенностям речи лемков относится постоянное ударение на предпоследнем слоге, как в польском языке и восточнословацком наречии. Это объединяет их с жителями западной и центральной Пряшевщины и отличает от всех остальных восточных славян, которым свойственно подвижное ударение. В словарном запасе присутствует как типичная восточнославянская лексика, так и многочисленные западнославянские заимствования. Отмечается и фонетическое своеобразие (глубокое карпатское -ы- и др.).
Автор предназначенного для лемков «Карпаторусского букваря» Дмитрий Вислоцкий (1888–1968, псевд.Ваньо Гунянка) следующим образом, просто и доходчиво, определял место лемковской речи в рамках всего восточнославянского массива и ее специфику: «По своей беседе русскій народъ делится на великороссовъ, малороссовъ, або украинцевъ, белороссовъ и лемковъ. <…> Малорусска або украинска беседа подобна до великорусской своимъ акцентомъ, белорусска произношеніемъ, а наша лемковска корень всемъ тымъ беседамъ. В нашой лемковской беседе найдеме слова великорусски, котры забыли украинцы, найдеме украински, котры забыли великороссы, найдеме и белорусски. То значитъ, што наша лемковска беседа коренна беседа всего русского народа. <…> Слова у насъ коренны русски, а акцентъ словацкій и польскій. Пришолъ отъ того, что мы слухаме много польской и словацкой беседы, бо зме съ ними въ суседстве» (6). Данная цитата, хотя и принадлежит любителю от языковедения, весьма метко подчеркивает смешение в лемковской речи архаики и новейших заимствований.
Статьи на лемковском наречии начали появляться в печати еще с конца ХІХ в. Лемковская интеллигенция использовала в литературных целях русский язык, с большими или меньшими вкраплениями диалектной речи («язычие»). Длительное время отдавалось предпочтение этимологическому правописанию. В 1934 г. в качестве альтернативы навязывавшемуся лемкам украинскому языку впервые был кодифицирован лемковский литературный язык, нашедший активное применение в прессе и образовании. В 2000 г., ориентируясь на старый вариант, с учетом современных условий лемковский язык был кодифицирован вновь.
Этногенез
В лемковском этногенезе остается еще много спорных вопросов. Поэтому неудивительно, что представители разных национальных историографий и сторонники различных этнополитических взглядов толкуют его совершенно по-разному, порой абсолютизируя значимость одних этапов или полностью игнорируя само наличие других.Как известно, на территории будущей Лемковщины проживали белые хорваты. Их прямыми потомками нередко склонны себя считать лемковские интеллигенты. Этим якобы и объясняются сильные современные отличия лемков от соседнего восточнославянского населения. К подобным стереотипам (быть может, не совсем безосновательным) относится вера в то, что предки лемков приняли крещение непосредственно от Кирилла и Мефодия в ІХ в., т.е. более чем на столетие раньше официального крещения Руси князем Владимиром.В целом, взгляды академических исследователей делятся на две группы. Восточнославянские специалисты часто считают лемковский клин наследием еще Киевской Руси, границы которой проходили значительно западнее, чем это принято в польской историографии. Под натиском польских колонистов русины остались лишь в горной местности, непривлекательной в экономическом отношении. Польские авторы, напротив, преимущественно связывают лемков с т.н. волошской или волошско-русской миграцией, встретившейся с уже имевшимся здесь с ХІІІ в. польским населением (7).
Духовная культура
Лемки как субэтническая единица в рамках Руси в разных сферах жизнедеятельности характеризуются наличием, с одной стороны, черт, свойственных другим восточным славянам, а с другой стороны — утраченных в иных восточнославянских регионах архаических черт и особенно отличий, вызванных польско-словацким соседством. Примечательно, что контакты со словаками и поляками воздействовали на лемковскую культуру во времени и пространстве далеко не равномерно. Сохраниться в чужом, преимущественно римско-католическом окружении в качестве самостоятельной группы лемкам помогла привязанность к православию (после введения унии — восточному обряду). Известно строгое лемковское благочестие и традиционно высокая мораль.
Парадоксальное сочетание в духовной культуре лемков старого и нового, церковного и мирского мы проиллюстрируем выдержками из труда «Русское население по восточному склону Карпат», принадлежащего перу отечественного слависта Нила Александровича Попова (1833–1891/92): «Вообще о лемках надо сказать, что они народ добрый, сохранивший чистоту нравов, народ, который, живя в тишине, далеко от житейских бурь и страстей, сдерживается своей верой и в церкви находит свое прибежище, свою жизненную мудрость. Лемки любят свой обряд, украшают, созидают храмы и охотно приносят труд свой в жертву церкви. <…> Религиозный дух лемка отражается и в его ежедневной жизни и обычаях. Он привык всякое дело начинать и кончать с Богом. <…> Живое религиозное чувство, сильная вера имеют благодетельное влияние на жизнь нравственную. По этому понятно, отчего у лемков мало преступлений. Злодеев даже вовсе нет. Лемко в состоянии украсть лишь щепотку соли или ремень, и то если находится в крайней нужде; о более крупном воровстве между лемками не слыхать. <…> Лемко любит слушать о новостях, но не любит их вводить у себя, хотя бы от того была выгода. <…> Лемки, как весь народ русский, очень любят петь. <…> Песни Лемков можно разделить на распеваемые при работе, при пляске и во время отдыха, на песни свадебные и колыбельные. Первые по содержанию и происхождению словацкие. Они поются чаще на полусловацкой и полурусской речи, и воспевают предметы более близкие словакам, чем русским. Правда, есть песни чисто русские, но их очень мало, да и содержание их таково, что можно отнести ко всякой народности» (8).До сих пор лемковские песни, все-таки отличающиеся и от словацких, и от бойковских или гуцульских, по традиции коллективно исполняющиеся в семейном кругу, объединяют лемков в Карпатах и вдали от родного края. В современном мире именно фольклор — главный символ лемковской культуры.
В Польше
История Лемковщины вплоть до 1939 г., по сути, сравнительно мало чем отличалась от истории других галицко-русских земель. В Польском королевстве восточная часть Лемковщины образовывала Сяноцкую землю в Русском воеводстве, а западная входила в Краковское воеводство.Благодаря консерватизму лемков, Брестская церковная уния 1596 г. окончательно распространилась на Лемковщину лишь в начале XVIII в. после принятия унии Перемышльской епархией в 1692 г. (куда входили лемковские приходы), т.е. более чем через столетие после ее официального введения.Крестьянское недовольство панскими (соответственно, в этническом отношении польскими, в конфессиональном — католическими) злоупотреблениями, особенно в горных районах, выливалось в многочисленные бунты и побеги. Типичным карпатским явлением, не минувшим и Лемковщину, было разбойничество (збойництво). Наиболее известным лемковским збойником, сравнимым по знаменитости с гуцулом Довбушем или словаком Яношиком, считается Андрей Савка (1619–1661).Живое участие лемки приняли в востании Костки Наперского 1651 г., по мнению многих исследователей, напрямую связанном с хмельниччиной (10).Непосредственно перед первым разделом Польши память о себе на Лемковщине оставили конфедераты. Симпатии лемков к сражавшимся против конфедератов русским войскам, окончившиеся для многих крестьян виселицей, в своей повести «Шибеничный верх» увековечил писатель Владимир Хиляк (1843–1893). Любопытно, что еще в польский период можно проследить отдельные миграции лемков в Россию. Так, например, в середине 40-х гг. XVIII в. из лемковского села Бортного в Российскую империю переселился Степан Бортнянский, отец выдающегося русского композитора Дмитрия Бортнянского (1751–1825)11.
В Австрии
В 1772 г. Галичина оказалась под властью Австрии (с 1867 — Австро-Венгрии). Подобно другим галицким русинам, лемки попали под двойной гнет — австрийских немцев и, непосредственно, хорошо знакомых поляков. Не изменила коренным образом тяжелое положение восточнославянского населения и отмена панщины в 1848 г. Неудивительно, что большое значение имели для лемков новые встречи с проходившими через их земли русскими войсками — в 1779, 1800, 1805 и особенно 1849 гг., когда россияне участвовали в усмирении венгерского восстания. Широкие массы восточных славян Габсбургской монархии были приятно удивлены, если не сказать вдохновлены, своим языковым и конфессиональным родством с населением соседней многомиллионной империи. Это явилось мощным стимулом для активизации собственной национальной жизни (12) и усилило пророссийские настроения (13).Говоря о ХІХ ст., весьма сложно выделять лемков в качестве самостоятельной силы. Лемки активнейшим образом участвовали практически во всех галицко-русских инициативах, не отделяя себя от русинов-нелемков. Мы не будем в рамках данной статьи повторять достаточно известные вехи культурно-политической жизни восточных славян Галиции. Скажем лишь, что лемками по происхождению были такие галицкие деятели, как, например: Клавдия Алексович (1830–1916) — литератор, общественный деятель, одна из образованнейших галичанок своего времени, уже упоминавшийся нами писатель Владимир Хиляк или Тит Мишковский (1861–1939) — профессор богословия Львовского университета и глава Галицко-русской матицы.Выходцы из старинных лемковских священнических родов не были редки на греко-католических епископских кафедрах. К лемкам можно отнести таких церковных деятелей Галичины, как епископ Тома Полянский (1796–1869), митрополит Галицкий Иосиф Сембратович (1821–1900), кардинал и митрополит Сильвестр Сембратович (1836–1898), епископ Юлиан Пелеш (1843–1896), епископ Иосафат Коцыловский (1876–1947) (14).
Однако уже именно в ХІХ в. наметились основные тенденции, идеологически отличавшие Лемковщину от других регионов Галиции. Именно лемки оставались самыми последовательными сторонниками концепции восточнославянского единства. Наибольшую популярность у лемков имели читальни русофильского (москвофильского) Общества имени Михаила Качковского, а не украинофильской «Просвіти». Даже на рубеже ХІХ и ХХ вв., когда украинофильство прочно утвердилось почти по всей Галичине, Лемковщина (особенно, западная и центральная) продолжала отстаивать старые убеждения. Важную роль в воспитании подрастающего лемковского поколения играли бурсы (общежития для молодежи). Показательно, что в начале ХХ в. на Лемковщине было пять бурс, четыре из которых были русофильские и лишь одна украинофильская (15). Таким образом, лемковство постепенно стало соединять в себе как яркие этнографические, так и идеологические (подчеркнуто антиукраинофильские) характеристики. Учитывая то, что русофилы в Восточной Галиции со временем остались в меньшинстве, лемки, по-прежнему осознававшие себя частью Руси в самом расширенном смысле, оказались в условиях, близких к изоляции. Это еще более способствовало кристаллизации собственной идентичности, отличной от восточных галичан.С 1911 г. начала выходить первая чисто лемковская газета «Лемко», издававшаяся на диалекте и отстаивавшая как региональные лемковские, так и общерусские установки. Издание газеты было приостановлено в связи с началом Первой мировой войны и развернувшейся в Габсбургской монархии кампании против русофилов.
Необходимо упомянуть, что в последние десятилетия ХІХ ст. восточные славяне Австро-Венгрии начали массово отъезжать в Америку. Преобладали среди них уроженцы западных поветов и комитатов, т.е. галицкие лемки и крайне близкие им во всех отношениях русины Пряшевщины (16). Начиная с 1891 г., когда священник Пряшевской греко-католической епархии о.Алексий Товт (канонизирован в 1994 г. Православной Церковью Америки) присоединился со своим приходом к Русской Православной Церкви, на Американском континенте участились случаи массовых переходов униатов в православие. Возвратившиеся на родину заробитчане приносили землякам весть о «старой вере». Это подготовило почву для активного распространения православия на Лемковщине в межвоенное время.С другой стороны, православная вера проникала к лемкам из соседней России. Так, например, начиная с 1911 г. миссионерским трудом на Лемковщине занимался выпускник Житомирской духовной семинарии местный уроженец о.Максим Сандович (1886–1914). Еще до начала мировой войны он неоднократно под разными предлогами подвергался арестам австрийских властей.
Первая мировая война
Поистине трагическим этапом лемковской истории было лихолетье Первой мировой. Не говоря об ужасах собственно военных действий, именно тогда австрийцами были опробованы концентрационные лагеря для ненадежного с точки зрения властей мирного населения. Видный отечественный специалист по истории Галичины Н.М.Пашаева оценила данное время подобным образом: «Период Первой мировой войны, вероятно, самый тяжкий период в истории русского движения в Галичине. Это период массового, физического уничтожения русских галичан, казней, издевательств, насилий. Были созданы концлагеря, концлагерь в Штирии Талергоф, предшественник гитлеровских лагерей, стал символом этого страшного времени. Страшного не только насилиями, чинимыми австрийской администрацией и военщиной над ни в чем не повинными законопослушными мирными жителями, но и тем, что врагами русских галичан были свои же, галичане «украинского» направления, которые готовили заранее списки неблагонадежных, по которым хватали невинных» (17). Принимая во внимание все сказанное нами выше, неудивительно, что в упомянутые списки попало множество лемков. В Талергофе, куда направлялись самые различные люди, хотя бы отдаленно заподозренные в пророссийских симпатиях, простился с жизнью цвет лемковской интеллигенции — священники, адвокаты, судьи, педагоги, студенты и даже гимназисты (18). Всего в этом концлагере находилось свыше двух тысяч лемков(19).
Персонифицированным символом лемковских мучений во время Первой мировой войны стал именно православный миссионер о.Максим Сандович. В 6 часов утра 6 сентября 1914 г. он был без суда расстрелян во дворе Горлицкой тюрьмы. Примечательно, что незадолго до этого обвинявшийся в шпионаже в пользу России Сандович, проведший в последнем заключении свыше двух лет, был 23 марта 1914 г. оправдан судом во Львове. Семью священника вывезли в Талергоф. В 1994 г. Польская Православная Церковь причислила о.Максима Сандовича к лику святых. Через два года, в 1996 г., он был также канонизирован РПЦЗ. Его могила в родном селе Ждыня южнее Горлиц, в нескольких километрах от польско-словацкой границы, является объектом паломничеств православных верующих и просто лемков патриотов.Можно приблизительно представить, как бы изменилась история лемковского племени в случае, если Россия одержала бы в войне победу. Надежды на это у современников, как известно, были. После занятия еще в начале сентября 1914 г. Галича и Львова 22 марта 1915 г., после четырехмесячной осады, российскими войсками был взят Перемышль. Таким образом, практически вся Галичина, в т.ч. Лемковщина, оказалась под контролем России. На занятых территориях было образовано Галицкое генерал-губернаторство. Однако уже Горлицкий прорыв австро-германских войск (май 1915 г.) указал бесперспективность упований на воссоединение всего восточнославянского этнического массива в рамках Российской империи. Последовавшие за этим политические события лишь закрепили эти предположения.
В межвоенной Польше
В межвоенный период в ответ на усилившуюся полонизацию и украинизацию лемки активизировали собственную национально-культурную жизнь. Особенной поддержкой на Лемковщине пользовались Русская селянская организация и Русская аграрная партия.В 1933 г. на общелемковском съезде в Сяноке был основан Лемко-Союз — новая организация, которая была призвана защищать непосредственно лемковские интересы. Главным печатным органом Лемко-Союза была газета «Лемко», продолжавшая традиции одноименного довоенного издания. Газета выходила в Новом Санче (1934), Крынице (1934–1936) и Львове (1936–1939).Украинофилы, не желавшие мириться с русофильскими настроениями лемков, также стали активизировать собственную деятельность на Лемковщине, например, путем создания кооперативов для селян и издания проукраинской литературы специально для лемков. В 1932 г. во Львове при обществе «Просвіта» была даже создана особая Лемковская комиссия, предназначенная для украинофильской агитации среди лемков. Одно из известнейших изданий этой ориентации называлось «Наш Лемко» (1934–1939), главным оппонентом которого, естественно, была газета «Лемко».
В 1934 г. более ста лемковских приходов Перемышльской греко-католической епархии были выделены в зависимую исключительно от Рима Апостольскую администратуру Лемковщины. Позволение на создание администратуры с традиционной для лемков национальной ориентацией было дано Ватиканом с тактической целью приостановить переход лемковского населения в православие. Несмотря на это, особенно следует отметить старания на народной ниве апостольских администраторов патриотов Лемковщины и Руси о.Василия Масцюха (1873–1936) и о.Якова Медвецкого (?–1941). Примечательно, что большими неприятелями Апостольской администратуры Лемковщины были даже не православные священники, а епископ Перемышльский Йосафат Коцыловский и его единомышленники Украинофилы (23).
Вторая мировая война
После нападения нацистской Германии на Польшу, Лемковщина, в отличие от Восточной Галиции, оказалась в сфере германского влияния. 12 октября 1939 г. была создана т.н. Генеральная губерния с центром в Кракове, куда административно вошли и лемковские земли. Лемки, как и другие восточные славяне, оказавшиеся в германской оккупационной зоне, получили возможность добровольно выехать в СССР. По лемковским селам людей на этот шаг склоняли советские репатриационные комиссии. Традиционное лемковское русофильство, по незнанию порой трансформированное в советофилию, все же не было сильнее любви к своей малой родине, Лемковской Руси. Поэтому всего тогда в Советский Союз выехало лишь несколько тысяч лемков. Оккупация советскими войсками Восточной Галиции была причиной массового притока на территорию Генеральной губернии галицких украинофилов, многие из которых обосновались на Лемковщине. Немцы в целом покровительствовали украинофильским начинаниям и враждебно относились к проявлениям лемковского русофильского патриотизма. Отношение к русофилам еще ухудшилось после нападения Германии на СССР, доходя до террора. Однако, несмотря на немецкую протекцию, украинофилам не удалось достичь больших успехов среди лемков. Эмигрантский автор Иван Гвать, размышляя о тактических ошибках украинских националистов, пришел к выводу, что «загальною помилкою української інтелігенції на Лемківщині, і не тільки, було надто поспішне запроваджування нової назви «українці», замість старої «русини» чи «руснаки» (24).Самих лемков сперва добровольно, потом принудительно отправляли на работу в Германию. В военные годы многие лемки охотно участвовали в антифашистской деятельности. Переходя линию фронта, уроженцы лемковских сел добровольно пополняли ряды Армии Людовой и РККА.
Трагедия Лемковщины
Победа СССР в войне была позитивно воспринята лемками, еще более усилив народное русофильство. Однако вопреки народным ожиданиям, территорию Лемковщины не торопились присоединять к Советскому Союзу. К печально известным методам решения этнотерриториальных проблем ХХ в. относится принудительное переселение целой этнической группы. После Второй мировой войны это во всей полноте коснулось лемков. В 1945 г. на основании договора между Польшей и СССР об обмене населением приграничных территорий около 60% лемков было переселено на Украину. В конце войны и после ее формального окончания на Лемковщине жестоко орудовали польские банды, унесшие жизни многих мирных жителей. Своими действиями они принуждали селян к отъезду в Советский Союз. Положение лемков, как это не странно, несколько облегчила Украинская повстанческая армия, рассматривавшая лемковское население, вопреки мнению большей его части, в качестве украинцев. Если сперва борьба проходила между УПА и польскими бандами, то впоследствии вооруженные украинские националисты были вынуждены сражаться с польскими регулярными войсками. Не уехавшие на Украину 40% лемков в 1947 г. были разбросаны по населенным пунктам западной и северной Польши, еще недавно принадлежавшим немцам. Официальной причиной было лишить УПА той поддержки, которую ей оказывало местное население. В действительности, всем было известно в целом весьма далекое и чаще холодное отношение лемков, по сравнению с более восточными этнографическими группами, к идеям украинского национализма. Определенную поддержку лемковскими селянами УПА можно объяснить как насильственными методами последней, так и ее очевидной защитной функцией для лемков перед вооруженными польскими бандитами. Ориентируясь на пропаганду, новые соседи поляки считали лемков бандеровцами, что совсем не облегчало повседневное существование лемковских семей в новой среде. Коренные жители украинских местностей, куда попали лемки, также восприняли переселенцев крайне враждебно. Сыграли свою роль и сильные культурно-языковые отличия. Парадоксальным образом местные называли лемков поляками. По словам Елены Дуц-Файфер, специалиста по истории лемковской культуры, «тым самым престала істніти Лемковина як краіна етнічні єдинородна, де розвивал ся специфічний і неповторний тып народной культуры» (25). Именно послевоенная трагедия лемков, потеря родины — Лемковщины, способствовала усилению процессов их полонизации в Польше и украинизации в СССР.
В ПНР
В 1956 г. было основано Украинское общественно-культурное общество, предназначенное для украинского нацменьшинства, к которому власти относили и лемков. Лемковские народные деятели не упустили единственную возможность развивать, хотя бы под украинской вывеской, собственную национальную жизнь. Им удалось получить некоторую автономию путем создания Лемковской секции и издания приложения на диалекте в газете «Наше слово». Однако коллег-нелемков раздражали контакты активистов Лемковской секции с продолжавшими старые русофильские традиции эмигрантским Лемко-Союзом США и Канады и его газетой «Карпатска Русь». Резко отрицательно воспринимались и голоса за создание собственной отдельной организации (26). Непонимание лемковских нужд привело к потере лемками интереса к данному обществу.
Не секрет, что, находясь на чужбине, многие лемки воспринимали свое пребывание там как временное, не оставляя надежд на возвращение в горы. После 1956 г. лемкам с запада Польши позволили возвращаться на свои родовые места, чем воспользовалось несколько тысяч человек. Однако на Лемковщине их, как правило, ожидали уже обжившиеся в их домах поляки...Большую роль в сохранении лемковской культуры сыграл ансамбль песни и танца «Лемковина». В 1983 г. впервые прошел фестиваль «Лемковская Ватра». В 1984–1989 гг. издавалась газета «Голос Ватры», материалы в которой публиковались по-лемковски. Все это подготовило почву для возрождения лемковской культуры, началом которого считается 1989 г.
Лемковское возрождение
Политические изменения в восточноевропейском соцлагере напрямую коснулись лемков в Польше. В 1989 г. была зарегистрирована самостоятельная лемковская организация — Общество лемков (Стоваришыня Лемків). Общество сразу же развернуло активную деятельность на культурной ниве, в таком же темпе продолжающуюся и поныне. С того же 1989 г. в Крынице началось издание газеты (позднее журнала) «Бесіда».
Члены Общества лемков считают себя частью русинского народа, не идентичного украинскому (27) . Несмотря на это, особенно на Лемковщине, наряду с констатацией собственных региональных отличий, многие деятели подчеркивают свою принадлежность к миру Руси, причем, в отличие от украинофилов, не исключая из него Россию и Белоруссию. В качестве образца лемковского отношения к восточнославянским собратьям процитируем отрывок из текста Петра Трохановского, посвященного тысячелетнему юбилею вхождения белохорватских земель в Древнерусское государство: «Наша любов (потомков белых хорватов к Руси. — М.Д.) стала ся так автентычна, чыста, благородна, же і по великых бурях, значеных нашыма слезами, не перестали мы любити культуры — днес уж — великоруской, білоруской, украінской» (28) . А, например, упомянутая выше Елена Дуц-Файфер, говоря о новой границе между Евросоюзом и остальными государствами, охарактеризовала положение русинов (в т.ч. лемков) так: «Русины на теперішній теріторії суть єдинов руськов групов в Европі. Іншы обширы руськости, т.з. Українці, Росіяне, котры тоту културу презентують суть за границями ЕУ» (29).
Правда, деятельность лемковских активистов-русинофилов пришлась по душе не всем. Как и в межвоенное время, после 1989 г. украинофилы создали параллельные организации для лемков. Наиболее крупной лемковской украинофильской организацией является Объединение лемков, действующее рука об руку с Объединением украинцев Польши — наследником Украинского общественно-культурного общества. Лемкам-украинофилам удалось захватить в свои руки ставший ежегодным фестиваль «Лемковская Ватра», в результате чего несогласные с этим лемки-русинофилы («лем-лемки») начали проводить свои альтернативные фестивали на Западе Польши. В подчеркнуто украинофильском русле действуют и лемковские активисты на Украине, что, вероятно, объясняется исключительно политической конъюнктурой и значительной потерей лемковских традиций. О близости или удаленности этих двух современных ориентаций к России свидетельствуют следующие тенденции. Если деятели русинской ориентации — преимущественно православные, то люди лемковского происхождения, считающие себя украинцами, в основном греко-католики. Лемковский же язык, не признающийся украинофилами, в Краковском университете преподается в комбинации именно с русским языком.
Заканчивая наше краткое повествование, мы должны признать, что, несмотря на все перипетии последнего столетия, лемки все же сохранились как специфический сегмент восточнославянской общности, хотя бы отчасти удержавший свою самобытность. Настоящее лемков, разделенность границами и идеологическая разобщенность, полонизация и украинизация не внушают оптимизма за судьбу этого старинного племени. Ассимиляция в преимущественно иноэтничном окружении, несомненно, берет свое. Вместе с этим культурная работа лемковских активистов продолжается. Не перестают проводиться многочисленные фестивали, литературные конкурсы, детские мероприятия, направленные на привитие молодому поколению уважения к родной культуре. С каждым годом выходит все больше литературы, посвященной лемковским проблемам. Остается сожалеть, что проблемы русинов-лемков остаются практически вне сферы внимания России, с которой лемков связывает единый древний корень. Ведь сохранение старинных лемковских традиций — это не только забота о малой региональной культуре, но и продление дней самого западного бастиона нашей общей родины — Руси.
Автор: Михаил Дронов